«Пройти сквозь мир и пространство»
Ян Каплинский – имя, без сомнений, первое, если мы говорим о современной эстонской поэзии и литературе в целом. Именно поэтому презентация его книги, состоявшаяся в Музее Серебряного века (доме Брюсова) в Москве, – одно из ярких литературных событий октября.
Поляк по отцу, эстонец по матери (в переводе на эстонский «родной язык» – emakeel, то есть «материнский язык»), Ян Каплинский рос в Тарту и Выру, на эстонском (выруском диалекте) опубликовано более пятнадцати книг стихов, начиная с 1967 года по настоящее время. А вот, наконец, «Белые бабочки ночи» – первый поэтический сборник автора, написанный на русском языке.
«Белые бабочки ночи» любопытны не только различиями в полиграфическом исполнении: под твердым переплетом собраны тексты в современной русской орфографии, в мягкой обложке – те же стихи в орфографии дореформенной, поэтому у искушенных читателей есть возможность приобрести по-настоящему уникальное издание. Кроме того, сборник в разных обложках – это интрига, хочется купить сразу оба.
Вечер проходил оживленно, в форме блиц-интервью издателя книги Игоря Котюха с Яном Каплинским; в паузах автор читал свои стихи. Конечно же, не был обойден вниманием и вопрос, как и почему родилась идея двух вариантов сборника.
По мнению поэта, дореформенная орфография делает письменную речь куда более выпуклой, и расширяет возможности визуального восприятия читателя:
«В современном русском языке слишком много букв, которые пишутся одинаково, – говорит Ян Каплинский, – например, в слове „пиши“, а использование букв старого алфавита делает текст более разнообразным, живым». Невозможно не согласиться с данной точкой зрения, тем более что на презентации как раз сборники в мягкой обложке разошлись мгновенно.
Разумеется, не обошлось без вопроса о том, как он, эстонский мальчик, открыл для себя русскую литературу. История, которую поведал Ян, чертовски интересна и чуть-чуть мистична: «Моя мать была немножко парижанкой, несколько лет прожила в Париже, – вспоминает он. – Поэтому в нашем доме были книги не только на эстонском, которые я, естественно, читал, но и на французском и русском языках, в основном классика. И однажды, найдя на полке четырехтомник Лермонтова, я открыл его и понял, что могу читать по-русски». Вот так вот совершенно неожиданно, но неслучайно. Неслучайно и предисловие сборника от автора называется «В начале был Лермонтов…»
Каплинский вообще человек мультикультурный, часть его стихов написана на английском и финском, он признанный знаток античной культуры и мифологии, а еще во время учебы в Тартуском университете (романская филология) на Яна оказала сильное влияние китайская философия. Можно заметить, что и в последнем сборнике лирика в большинстве своем философская:
***
В поиске смысла жизни мы жертвуем жизнь смыслу
и свои крылья крылатым летучим словам
хотя без памяти ничто не изменяется а просто есть
просто стоит просто летит просто проходит
<…>
***
Обо всем написано но ничего еще не сказано
мы все ждем Слова веря что в этом слове есть всё
Революция эволюция выход из лабиринта
<…>
Как признается Ян, в числе его настольных книг всегда была и поэзия Серебряного века, поэтому поэтический вечер в Доме Брюсова – некий символ и, опять же, немного мистики. «Все эти книги, их авторы: Брюсов, Ремизов, Гумилев и другие – это все часть меня, мой дом», – рассказывает он, хотя в прошлый раз Каплинский приезжал в Москву в далеком 1989-ом, а на Красной площади не был с 1967-го. Несмотря на столь большой перерыв или благодаря ему встреча прошла очень тепло, зал был полон гостей, а для того, чтобы получить заветный автограф, пришлось выстроиться в очередь.
Евгения Невская
Презентация,
Каплинский,
Музей Серебряного века
10.11.2014, 5737 просмотров.
