* * *
памяти р. ч.
просто
и традиционно то погром то поджог
это наша родина то храм то кабак
славно мы с тобой обосновались дружок
о казацкой вольнице и думать забудь
разве что приснится неизвестный солдат
преподобный ленин указал этот путь
не дурдом так зона не санчасть так штрафбат
не мытьём так катаньем не бродом так вплавь
в это брито-
там и объяснят что настоящая явь
не петля на горле так похмельный синдром
как тогда сверкали мысли славные те
власть прижмём к ногтю и сразу всё как с куста
помнишь как ты грезил о работе рантье
я теперь рантье да жалко рента не та
да и ты не ты и только память горит
словно наяву тот новый год маскарад
где теперь та девушка которой навзрыд
мы эдгара по читали вечность назад
что теперь нам ужасы смешные его
а тогда казалось гениальный поэт
ничего дружище ничего
ничего на свете кроме родины нет
* * *
это конечно собственность но её
мало уже похожую на жильё
вряд ли я вспомню когда соберусь домой
сотни вокруг домов и который мой
дело конечно прошлое и теперь
время других колотить в дерматином дверь
наспех обитую вечность берёт своё
то что для нас эпоха для них старьё
это конечно родина но она
видимо есть та бездна которой дна
нет как числа несть бездарным ея звездам
разве что мне отмщение и аз воздам
это конечно зона но только выдь
во'
столько всего только эта всего одна
родинародинародинародина
* * *
церетели похоже и в африке всех достал
не луку ли мудищева ставят на пьедестал
генеральный спонсор проекта завод кристалл
отчего что гестапо русскому немцу смерш
только смерч усмирили в бюждете открылась брешь
а для рифмы попросят заметь забей и зарежь
про себя отметят отмерив семь раз потом
полоснут при свидетелях дважды тупым понтом
чтобы каждый кто видел спрашивал их о том
суп с котом на второе на третье кислый квас
патриоты с патронами требуют вырвать глаз
что поделаешь если их трое и свет погас
из столицы кошмара возможен один исход
ты чеши отсюда чеши как чеширский кот
из кремля через реку я знаю подземный ход
шумову
меня шумов зовёт в галерею зураб
и тебе говорит все там были пора б
что ты ходишь как бука а ты ведь сосна
не глядишь на людей посылаешь их на
электрический свет гальванический ток
элегантные дамы весь запад восток
в соболях осетрина охрана хрена
тебе надо ещё мизантроп ты сосна
меня шум не влечёт не суёт суета
вся
это всё для чего для кого этот пир
дыр бул щыл убещур если умер кумир
эта туса растает как мокрый сугроб
этот чёрный квадрат нераскрывшийся гроб
иллюстрация страшная зла без прикрас
приидет Судия где обрящуся аз
меня шумов зовёт в галерею зураб
я не раб говорю я не раб я не раб
повторяйте художники мы не рабы
а не то не раскроются ваши гробы
* * *
ты видишь вот он пятиэтажный
во вселенной всей нет другого такого
теперь понимаешь как это важно
то что солнце появлялось в половину второго
выйдя
он загибался под прямым углом
а там ещё мансарда ты помнишь рома
будто на доме ещё один дом
вот бы жить мне в ней я бы каждое утро
просыпался радостный в солнечном свете
рассыпал бы в ванной чужую пудру
как это нередко делают дети
спускался бы вниз по чужому подъезду
здоровался с практически чужой старухой
нет верните меня на место
что ты удумал голова два уха
смотри на весёлую эту мансарду
другая судьба у тебя другая
жить надрывно писать надсадно
тяжёлые слова из себя извергая
и встретить именно тех а не этих
ну как бы шли по тому подъезду
люди которых уже нет на свете
которых лишь на время дали время и место
а здесь в полвторого пусть всегда будет солнце
эко диво как сказал знаменитый
день чудесный когда дерутся два японца
художник один поправляя пиита
он был конечно не мать тереза
всё время хохмил и страдал энурезом
мало кто видел его тверёзым
прости я опять обо всём и разом
* * *
представляешь отец эти козлы они снесли этот дом снесли этот дом
оказалось реконструировать не так выгодно как снести
и они эти умники снесли его забыв о том
что ещё ни один ничего не смог с собой унести
и стоят не замечая что остались совсем одни
складывают денежку к денежке день ко дню
это только их внуки поймут возвращая украденные дни
да и то лишь когда растопырив руки пойдут ко дну
а пока сам мамона встаёт как огромный мыльный пузырь
и на страшный
что ты заводишь песню военну милый снегирь
слава Богу отец ты не дожил ты бы не пережил
хорошо ты не видишь как эти козлики невдалеке
топчутся тычут пальцами прикидывают мысленные барыши
да и как им узнать что счастье в тёплой небритой щеке доброй руке
если рядом одна охрана и ни души
и тогда я подумал про герцена как же мы далеки
от своего народа как будто живём на другой стороне земли
если эти дроволомы дубосеки и прочие мудаки
так вот берут дома города и стирают с лица земли
и воскликнул
видишь пою и танцую без голоса и хромой
здесь конечно наша родина но
и отовсюду оно вернётся домой
* * *
и когда не жаль ничего
и готов расстаться со всем со всем
из того что
тем что как хотело так себя и вело
кем
ты готов себя заменить скажи
выбери ученика он ты
разложи перед ним свои чертежи
покажи над пропастью не по лжи
круче чем взятые рубежи
и прозрачней чем мастером выложенные витражи
высший пилотаж немоты
подними его оторви от сна
выпей с ним сто канистр коньяку
расскажи ему как ты был сосна
а теперь просто так э литл бит
ты еще ничего еще ничего
ты еще
но скажи ему что теперь его
и туман и ночь и кремнистый путь
научи как жить в четырех стенах
в каждой из которых по паре ушей фапси
но при этом даже в самых кошмарных снах
говорить мерси говорить мерси
красный террор
цензору что пускал эту книгу в печать
было лет 60–65
что ли шёл тогда
стало быть цензору
но матёр
он для фирмы внука испросил эксклюзив
тара фура пачки поверх голов
вот таким путём пришёл мельгунов
он пришёл и прошёл как с гуся вода
с государства кровь увы ни следа
не осталось от этой книги да и вообще
в головах у тех кто ищет смысл в борще
и открыли клуб там где был главлит
хоть вахтёр так же груб и тот же мент стоит
и придурок в маечке всё путём
с перепою мается под дождём
этот горький труд зачитав до дыр
понимаешь вдруг как устроен мир
этот звонкий праздник что так манит
по тому же принципу что магнит
что до цензора он вероятно жив
жив и внук не один эксклюзив получив
да и я свой полюс выбрал который год
детский кашель значит больше прав и свобод
не задуть моей свечи ветрам перемен
я смирён почти можно сказать смирен
даже мент козёл звезданёт локтём
всё путём скажу всё равно путём
* * *
пусть интересы теперь в сфере воды в сфере трубы
если вот так Господь призрел на мои труды
хоть поменяй триколор обратно на красный флаг
видимо
как я Ему не по боку не скажу
что ли за то что справа ещё держу
рифму в левой по надобе меч узда
Бог знает что ещё воздух бездна звезда
как ни пыхти ни парься выйдет не по трудам
просто войдёт и скажет что хочешь проси и дам
и не услышать как добавит во тьму
Я всё своё что надо потом возьму
мальчик пускающий мыльные пузыри
на перехвате дыханья замри и смотри изнутри
как пузыри один два три плывут по воде
воздуху звёздам бездне потом везде
* * *
а волхов вытекал из озера закат
как будто невзначай присутствовавший там
послал прощальный луч как шлют последний взгляд
на юрьев монастырь георгиевский храм
кому за бездну дней сказали мы прощай
куда с разбитых стен смотрели образа
в дежурке у ментов дымился чёрный чай
я щёки надувал ты строила глаза
и памяти зажечь тот вечер тот уаз
не стоит ничего и лёгок переход
в блаженное туда где долго помнил нас
тот реставратор злой какой он был урод
простим его пускай живёт не зная зла
и так куда не кинь огонь со всех сторон
о как же ты тепла любви моей зола
разлук утрат обид прощаний похорон
наверное тогда установилась связь
меж родиной и мной что длится и сейчас
я думал о тебе в уазике трясясь
а ты глядела вдаль и думала о нас
а волхов вытекал из озера
* * *
памяти анастасии
потому что Он больше всего
выше храма и даже шире руси
не проси у Него ничего
ничего у Него не проси
это просто дерзко знать наперёд
что с деньгами и как здоровье родни
Он и сам без тебя разберёт
кому что а кому извини
не поминай ни всуе ни между строк
только раз как Сам Он когда самый край
это просто край такой только Бог
потому что дальше уже только рай
28.07.2019, 2341 просмотр.
