Светлана Коллерова
Краткая история феномена «Московского наблюдателя», как «коллективного романа» о литературных событиях, его предтечи, становлении и формате сегодняшнего дня была представлена 28 марта текущего года в Доме Ростовых поэтом, культуртрегером Юрием Цветковым, сооснователем «Культурной инициативы» — проекта, выступившего как организатором некоторых описываемых в «романе» событий, так и учредителем одноимённой премии.
Историю литературного бытописания Цветков провёл от Н. В. Гоголя, присвоив ему статус родоначальника жанра рассказа о литературном событии, до наших современников — профессиональных литераторов, критиков и иных самоопределившихся граждан, невольно объединившихся под девизом, четко сформулированным Пушкиным:
Описывай, не мудрствуя лукаво,
Всё то, чему свидетель в жизни будешь.
Тексты, написанные по следам прошедших событий, не отягощённые излишним «мудрствованием» и глубокой рефлексией, в большинстве случаев являют собой отражение первого впечатления от увиденного и услышанного. И в этой максимально возможной аутентичности и концентрации на функции достоверного отчёта о литературном вечере их ценность, поскольку память еще не успела похозяйничать в ландшафтах воспоминаний, упорядочив их, сместив акценты существенности и значимости, погрузив в пучину забвения некие, на первый взгляд не столь важные или недостаточно проявленные детали, ведь «суть элегии памяти», как точно отметил Александр Иличевский — «истечение и ускользание». Кроме того, приближенный к репортажному характер заметок о событиях в силу своей природы не даёт соблазнительной возможности отстранить само событие, выдвинув на первое место текст о нём, и по сути, подменив им само событие.
Заметки «московских наблюдателей», посвящённые презентациям книг, стихотворных подборок, дискуссиям, круглым столам и иным событиям литературного процесса, являются по сути своеобразными дериватами, производными оригинальных литературных продуктов — результаты творчества писателей и поэтов. Несомненно, интерес к ним во многом определяется самим событием и связанным с ним продуктом, но, в тоже время, как любой дериват, они имеют собственную ценность и хождение в литературных и окололитературных кругах. И эта опосредованная ценность определяется как личностью автора, так и качеством текста. Поэтому не случайно в 2013 году родилась литературная премия «Московский наблюдатель», а тексты её номинантов и лауреатов нашли место не только в виртуальном пространстве сетевого издания, но и на страницах томов, уже изданных по первым сезонам премии, а также следующих, ещё ждущих публикации в будущем, которое периодически наступает.
Сам жанр рассказа о литературном событии формально не закреплён, но всё же прослеживается уклон в сторону актуального репортажа, рецензии или эссе, форма же фельетона кажется незаслуженно забытой, повод пожалеть о чём в очередной раз представился после прослушивания текста Льва Рубинштейна в художественном исполнении ещё одного отца-основателя «Культурной инициативы» — Данила Файзова.
Тексты «московских наблюдателей», среди которых и полноценные неодностраничные эссе и пунктирные эскизы на память, имеют в своей совокупности ещё одну несомненную ценность. Это обширный исходный материал для последующих литературно-критических трудов и изысканий, без которых немыслима любая научная и историческая деятельность, это истинный клад для будущих археологов от литературы, заинтересованных в изучении и описании московской литературной жизни первой трети XXI века.
В соответствии с устоявшимися традициями литературного вечера, так или иначе презентующего «роман», пусть и «коллективный», слово предоставили и литературному критику. Ольга Балла, детально анализируя специфику современной летописи литературной жизни, остановилась и на теме формирования нового жанра критического высказывания, возникшего применительно к столь многоуровневому действу, которое именуется литературным мероприятием.
Тема формализации этого нового жанра и самой возможности этой формализации на протяжении ряда лет с разной степенью интенсивности звучала в выступлениях литераторов и филологов: имеет ли он вообще право на самоопределение, бастард ли он или легитимный наследник и правообладатель; а тем временем, практика, как обычно, опережала теорию и количество авторов, пишущих о литературных событиях без оглядки на жанровую принадлежность, неизменно росло.
Как результат, за годы пристального «московского наблюдения» сотни авторов присоединились к проекту, более того сформировалось творческое сообщество писателей, критиков, читателей, своего рода клуб, своеобразный аналог петербургского литературного «почти клуба» XIX века, и, хотя суть отчасти иная, но название очень подходит, да и отсутствие регламентации деятельности при явной сплочённости постоянных посетителей является схожим.
Завершилась же лекция Юрия Цветкова так, как это и положено уже на протяжении двух веков, описание чему дал наблюдатель далёкого XIX века Н. К. Михайловский: «шумные одобрения, рукоплескания, хвалебные клики и возгласы — всё это смешалось, переплелось и в виде славного венца украсило чело лектора», к тому же оказавшегося недавним именинником.
Светлана Коллерова,
Юрий Цветков,
Дом Ростовых
18.04.2024, 505 просмотров.
